Они ушли в глубины океана
И люки вновь отдраят над водой,
Быть может, под созвездьем Эридана,
А, может, под Полярною звездой.
Их путь укроют ливни и метели,
Пропашут штормы, переплавит зной.
Не день, не два, а долгие недели
Дышать им океанской глубиной.
Их адрес смыт волной и непогодой,
Остался только номер бортовой.
И письма их подолгу не находят
За тридевятой милей штормовой.
Любите их—далеких и желанных.
Не верьте в то, что письма не дойдут.
Пишите на созвездье Эридана,
Пишите на Полярную звезду.
***
Луна из океана рыжим диском
Торжественно и медленно всплыла.
Ночь раскололась на волне в Индийском
Осколками из лунного стекла.
Атоллы спят на дальнем горизонте.
В лагунах синих звезд невпроворот.
Отдраив люки, под небесным зонтом
Молчим и смотрим в южный небосвод.
Простится штабом пусть минута эта.
Она в эфире не оставит след.
И холодно мерцают блики света
На остриях недремлющих ракет...
***
ПРИЧАЛ
Трещит мороз в громадах серых скал,
Растет на леерах и мачтах иней.
Подлодок друг — радушный их причал
Оброс колючей ледяной щетиной.
Он тосковал, припомнив их тепло,
Томился в ожидании прихода.
Ему сегодня просто повезло —
Стоять в обнимку с корпусами лодок.
Еще теплы штурвалы и рули,
И с рубок соль походная не смыта.
Но утром вновь уходят корабли
В морские дали, вьюгами обвиты.
* * *
Идет весна...
А мне все чаще снится
В полярном небе восьмибальный шторм,
Секстан,
примерзший штурману к реснице,
Глухая ночь — хозяйка темных штор,
Сполохи ранних северных сияний,
Густой туман над штормовой волной
И то, как в беспокойном океане
Мы тосковали по земле родной.
Владимир Жураковский
капитан 1 ранга
